Тимофей Фрязинский. «Собственник партизанов целомудрия». 1-7 главы
Среда, 20 Февраль 2013 23:51

1.

Глубока, глубока связь между состоянием наэлектрализованной неопределенности и ничем не подтвержденной, алогичной верой человека в то, что он чувствует сердцем или решил делать.

Для мужчины во многом чувство и дело обусловлено женщиной, ведь именно женщина позволяет ему увидеть некую тонкую настройку между верой и неопределеннотью.

В каждой из женщин сокрыт особый сценарий отношений, их число достаточно велико, но бывают, однако, и повторения, поэтому, начав знакомство с одной из женщин, и понимая, что подобное уже не только встречал, но и видел неутешительные итоги - невольно, непроизвольно закрываешь глаза в дремотном сне или же, не давая плоти штурвал, начинаешь затягивать процесс, сворачивая на холостые тропы, наблюдая, что же бедная женщина, наткнувшаяся на отчаянного аскета, будет делать дальше. А дальше с болью в сердце, видишь ее, постепенно огрызающуюся и обрызгивающую окружающих персональным набором злой мнительности - если, конечно, не проявишь глупость и снова не окажешься наспех, по горячке, в лести и человекоугодничестве, обманутым тем, в кого поверил.

Да, порой, кажется, что жизнь – это развитие знаний о человечьем бесчестии и низости. Однако, не сгинуть в петле, зацепленной к крючку на потолке, мы можем только трудясь на укрепление духа прощения и милосердия - что есть любовь. Вопреки всему! Вопреки всему! Поэтому, не цепляясь за все эти негативные побочные проволочки, стирая их молитвою в памяти, в один прекрасный миг обязательно встрепенешься от неожиданного шума - где-то в глубине своего сердца – и, наконец-то, поймешь, что единственный бесконечный сценарий, фиксированный в доверии – это целомудрие, во что молодость верить ну никак не желала.

Герой нашего времени – Василий Ершов, или просто - Вася Ерш, раздерганный переходным периодом нынешней эпохи на путь жизни далеко не линейно-прогнозируемый - периодически доходил до такого состояния в отношениях с встречающимися женщинами, когда не был готов ни бегать за кем-либо, ни впускать кого-то в свою жизнь, особенно тех, кто туда сразу и стремительно хотел ворваться. Сжигая свое распаленное хотением эго холодом Ерша и, тем самым, леча душу.

 Будучи некогда сам горячим и несдержанным юношей, он наконец-то понял, что значит преследования и определенность, выказываемая с первых встреч, и стал, как чумы, сторониться таких проявлений в отношении себя. Когда-то сторонились его подобного поведения и получали в ответ за это жесткие обвинения в бесчестии и обмане, на которые Василий не был скуп. Теперь, когда глаза его открылись от многолетнего дурмана прироритета своих желаний, Ерш стал все больше и больше осознавать – это произошло потому, что много лет назад, его, совершенно неразумного, призвали на некую службу, и в те несколько пограничных между жизнью и смертью секунд, доставшихся ему, он в миг поменял российское гражданство на новую родину, которая не выдавала паспортов, а только намеками единственной реальности и истины давала понять, что она есть, и предлагала изучать ее. Времени на неискренних людей с двоящимися мыслями с тех пор становилось все меньше, а утверждение, услышанное им одной февральской ночью, в свете фотовспышек и охватах мороза – «Если Бог хочет кого-то наказать, он лишает его разума» - емко обрисовывало многие эпизоды его небольшой еще судьбы.

- Интересно,- думал он, когда с товарищем ехал по ночному шоссе вглубине Подмосковья,- в ФСБ есть одел, который ищет людей, получивших инициацию смертью.

- Приехали, на выход,- вернул его на землю голос товарища.

Это однозначно был резиновый голос футбольной камеры, но о своем налюдении Василий решил умолчать.

В эту надвигающуюся февральскую ночь вечный менеджер по проектам крупного российского холдинга – «лидера рынка» - как его приучили говорить корпоративным новобранцам, Ершов Василий, опускаясь медленно по деревянной лестнице в воду проруби, понял, что китайский пластиковый тапочек, который он купил за какие-то рупии, кратные 50 русским рублям, на одном из развалов индуистского ритуального города Варанаси на реке Ганг, слетел с ноги и пошел ко дну небольшой русской речушки в деревне Здехово.

На улице было минус 23 градуса. В автомобиле, оставленном на берегу среди десятков таких же, ждал термос с горячим чаем, но знание это не согревало. Снег жег голые стопы. Молния на куртке не застегивалась. Он вспомнил слова мамы: «Смотри, лучше смени молнию, а то в самый ответственный момент сломается».

«Какой еще здесь может самый ответственный момент»,- подумал тогда Ерш. Когда Вася, одевшись наконец-то в теплую одежду, наклонился, чтобы взять со

снега сброшенные мокрые трусы, они оказались ледышкой.

- Ни хера себе!

- Два года назад,- прокомментировала ему оприходовавшая своим сознанием данный момент незнакомая харя из бурлящей рядом толпы,- я окунался днем, было минус 36. Минус 36! Круто. Мечта женщины – отдаться самому крутому самцу. Я то их знаю. Женщина - это катализирующее вредительство и иллюминатор мужских страхов. Держи яйца на заглушке, поц, а то, как лимонка низвергнешься. Ха-ха-ха.

Смех был чистый, по его тональности Ерш принял сказанное за доброжелательность, он научился цедить человека по его смеху у боксеров. Харя откликнулась на какое-то имя и скрылась. В машине, также на всякий случай лежала початая бутылка водки «Белуга», которую один из его знакомых, занимающийся торговлей элитным алкоголем, называл «ворюгой» - за установленную цену.

Ерш недавно стал замечать за собой связь душевного состояния и приобретения товаров и услуг такой цены, по которой сделать этого любой человек не мог себе позволить и, борясь с такой установленной схемой, Вася начал избегать тех мест, где данная потребительская тема активно муссировалась и была для коллектива объединяющей.

Зато тема мужского доминирования влекла его и захватывала весомую долю клеток мозга. Василий был убежден, что жизнь – это сплошная инициация к бессмертию через испытания, инициатива в которых должна исходить от его мужского начала. Тренировку мачизма он получил в трехлетней войне то ли со своими внутренними углами, то ли со злопыхательством дамы сердца. Она завела молодого человека в некий безвозвратный тупик, оказавшийся пленом для мышления - самым тяжким из пленений - и, притом, абсолютно добровольным.

Есть целый сонм людей, как мужчин, так и женщин, которые постоянно ищут для себя другого человека, от которого они теряют голову, потом начинается борьба с собой, трезвление и поиск нового, но такого же пленительного дурмана, которым можно не столько увлечься, сколько отвлечься от чего-то, что не дает покоя. Отношения таких людей не интересуют. Их волнуют только собственные переживания любви. Это наркоманы сердечных иллюзий. Они безнадежно грезят о спасении в скитах. На определенном этапе жизни Василий Ершов был одним из них и бывало, не находил себе места неделями.

 

2.

В праздных обществах Вася, мятежный духом, стал ощущать всю повторяемость невыносимо тяжелой пустоты как раз тогда, когда, отказавшись от употребления спиртного, покидал очередную веселящую компанию, в одиночестве открывал свою квартиру и, снимая черные куртку, водолазку и брюки, снова рассматривал в зеркале крепкий спортивный торс атлета. Креста на шее не было.

Наедине с самим собой, ему сейчас было куда желаннее быть, чем слушать айсберги жизней случайных знакомых – за закрытой дверью его никто не мог отвлечь от глубокой самоаналитической работы. Квартира была хорошо отремонтирована, но ужасно грязна и неубрана. Самой дорогой вещью в доме были часы деда – трофейные, немецкие часы со времен Великой отечественной войны. Под окном стояла белая «Toyota».

Ершов тупо не видел, что за каждой машиной этой и любой другой марки стояла толпа в несколько сот тысяч пенсионеров зарубежных заводов, которым выплачивалась самая большая в мире месячная пенсия. Между пенсионерами и Васей размещалась прослойка - банда хитрых маркетологов, созидающих брэнд автомобиля таким образом, чтобы продать его по завышенной цене гонщикам за видимым успехом, насилующим ради этого своих подчиненных и обманывающим клиентов в своих фирмочках и холдингах.

В конечном итоге японские пенсионеры завода «Toyota» обеспечивают себе безбедную старость за счет того, каким красавцем Вася ежедневно представляет себя со стороны. Образ молодого человека в черном, выходящего на оживленной улице из белого зарубежного автомобиля, со спортивной сумкой в руке, деловито размышляющего о деталях рабочих встреч, дополнял невидимый никому, а оттого еще более значимый своей тайной властью, травматический пистолет «Макарыч» в кобуре, перетянувшей тело. Оружие Ершов купил, чтобы быть еще мужественнее и чувствовать себя защищеннее. Последние три года глубоко колебали в нем ощущение собственной успешности, ведь бывали моменты, когда он по много раз в день хватался не за пистолет, а за свой мобильный телефон, безостановочно сутками ожидая хоть какую, самую бессмысленную SMS от девушки, шутливо называвшей его «мой любимый маньяк». SMS не было. Ершова то ли рвало, то ли жгло изнутри. Васятко, как ласково называли мальчика родители, в такие моменты не подходил к зеркалу, чтобы обличать свой торс, не ел, не мог работать, не мог ни с кем общаться, не мог спать и не знал, куда себя деть от вновь возникшей ситуации неопределенности.

Да, той самой неопределенности.

Васятку ломало и жгло, как без дозы наркотика, которым стала для молодого человека Оленька. Так называл ее он куда чаще в своих грезах, чем это происходило по-настоящему.

Знакомство произошло на открытии нового ночного клуба «Винил», позиционирующего себя, как заведение элитного уровня, выше классом всех тех, что были в районе до этого. Надо отметить, что попал в развлекательное заведение в тот поздний вечер молодой человек совершенно случайно. В свои 26 лет он давно осознал потребность создать крепкую, патриархальную семью, часто и идеально моделируемую в сознании, и был уверен, что жену надо искать в библиотеке, куда собственно не ходил, а не на дискотеке, куда ему тогда хватило денег только на то, чтобы оплатить вход. Ни машины, ни работы у Василия в тот период пролога серьезного любовного романа не было.

Скинув куртку в раздевалке «Винила» и отделившись от компании друзей, предложивших посетить заведение, он особняком вошел в танцевальный зал и стал осматриваться. Бившихся в такт музыке тел была масса, в глазах зарябило. Полуголые людские корпуса имитировали половой акт под электронный монотонный барабан. Медляков в клубе не ставили, зато в стоимость входного билета, весьма дорогую по местным меркам, входило несколько бесплатных бокалов пива.

«Народом, с ликвидированной совестью, легче управлять, он пассивен и не имеет ориентиров. Как ликвидировать совесть? Высмеять ее и действия по ней, показать ее признаком пораженческой психологии, негатива, слабости. Чтобы жить по совести стало стыдно»,- Вася решил не думать в этот вечер о политике и отогнал информацию, полученную накануне из видео-лекции генерала космических войск, претендовавшего на объединение несистемной оппозиции под своим ракетным крылом.

 Чего-то стало не хватать, пришлось вернуться в раздевалку и взять из кармана пачку лакричных леденцов.

- Смотрю на все это,- перекрикивая музыку, решил прокомментировать Ершу происходящее на танцполе один из товарищей, щуплый додик с философствующей душонкой суслика,- и понимаю, что понты – это компенсация.

- Иди лучше пива хлебни.

- Ты зря работу ищешь. Найдешь нормально денег и сразу просеешься торговым комплексом. Я имею в виду…

Их разговор был прерван. К Васе подошла девушка, практически ребенок, и очень застенчиво попросила зажигалку - прикурить сигарету. Вася нашел для нее огниво – у мимо проходящего поца.

- …я имею в виду психологический термин…- завершил додик

Приятель ушел к барной стойке, девушка осталась рядом с Васей.

- Представляешь, была вчера у зубного, меня осмотрели, потом пригласили в переговорку. В узкой комнате на столе лежал калькулятор. Менеджер-врач что-то набивал на нем усердно, с такой серьезной миной, а потом показал мне экран: 15 000 рублей. Я охренела! Вообще на другую сумму рассчитывала. Говорю: «А откуда эти цифры?» Врач молча взял калькулятор, снова постучал по нему и с какой-то сверх компетентностью в голосе сказал: «Ну, с учетом скидок – 11 000». И все!

- Жесть. Гниль какая-то. Все обманывают всех.

Вокруг молодежь отдыхала от напряженной рабочей недели – здесь, как и в сотнях других подобных точек, люд готов был платить и платить много, чтобы не время не думать ни о чем.

- Я тут совершенно случайно,- оправдался Василий,- мне клубы и ночная жизнь абсолютно не интересны, сейчас уже сложились другие ориентиры – готов создать семью и жениться. Я бы сказал,- выделил он,- очень хочу этого.

В ближайшие три минуты выяснилось, что у Ольги, они уже успели представиться друг другу, точно такая же ситуация – ей тоже абсолютно в клубах не интересно, она тоже хочет серьезных отношений.

- Может быть, тогда пойдем отсюда,- предложил Василий,- погуляем, потом можно будет зайти ко мне на чай…

Надо отметить, что у него не было никаких тайных помыслов соблазна, но, как уже говорилось, денег в карманах у безработного, было не густо, и это предложение являлось единственным, которое молодой человек мог сделать даме.

- Ой, нет!- ответила она,- я так сразу не могу. Я не такая. Хочу, чтобы мое сердце было тронуто. Для меня это важнее всего. Хочу ребенка.

- Да я ничего и не хотел такого…

Несмотря на 0 градусов по Цельсию, разговор происходил на крыльце, овивавшемся холодными февральскими ветрами, они обменялись номерами телефонов и зашли обратно в клуб.

Как много подобных разговоров ведется в таких же ситуациях каждый субботний вечер, ввязывая в некую стандартную игру все новые и новые доверчивые, неопытные души, ищущие в том или ином человечке правильную дорогу к собственному счастью - вместо того, чтобы умастить и асфальтировать ее именно в своем сердце, выложив булыжником дозволенный и рекомендованный путь и запретив себе сворачивать с него, несмотря ни на какие заманчивые перспективы.

Ершову две последние ночи снились ужасы - то стая собака ворвалась туда, где он спал, то в полном вагоне метро кавказец снисходительно пошлепал его ладошкой по щеке – но это не помешало тому, что у Василия возникло однозначное желание защитить этого маленького, беззащитного человечка – Олечку – как она называла себя сама. Именно на следующее утро после знакомства он начал проговаривать ее имя, стоя перед зеркалом, предполагая, что скоро озвучит это ей в живую на ушко.

Влюбленные стали переписываться по социальным сетям интернета и аське. Через три дня они дня встретились, попили чаю в кафе, потом пошли в унылую бильярдную, покатать шарики.

- Секс без 100 % любви и желания стать с человеком единым целым,– неожиданно для себя самого произнес Вася своей даме в тот вечер с невиданной серьезностью,- это как обед протухшей рыбой. Только желание мужчины и женщины быть одним целым навсегда делает интимную близость божественной... Ну, чтобы потом со свадьбой, со всеми делами…

- Навсегда и сразу?- хихикнула она в ответ и улыбнулась так добро и ласково, с полным доверием к мужчине, что Вася впервые в жизни столкнулся с подобным к себе расположением, хотя и длилось оно всего лишь несколько секунд.

«Что-то частенько он под свадьбу разговор подводит,- пронеслась в голове Ольги мысль, которую она прикрыла улыбкой,- непривычно как-то для современных мужчин, интересно, у него хоть еще кто-то есть».

Василий проводил девушки до подъезда, на прощание она нежно поцеловала ухажера в щечку, а потом, как и подобает опытным девицам, стала отвечать на его новые предложения развивать отношения вежливыми отказами, ссылаясь на занятость и постоянно перенося снова и снова так и несостоявшиеся встречи на последующие дни. Василия это завело, ведь он уже создал в своей голове некую модель их будущей семейной жизни.

Свадьба, надо отдать должное, в те дни никак не могла отчетливо прорисоваться. В ответ на игнорирование он увеличивал настойчивость своих притязаний, пока не

получил достаточно ошеломляющий для себя ответ: «Ты – дурак! Я в «Виниле», в тот день, когда мы познакомились, была с молодым человеком. Это все видели, кроме тебя. У нас ничего не будет с тобой. Даже не пытайся». Ощущение того, что его крайне цинично и хитро обманули и использовали, сильно обидело нашего героя.

Ольга исчезла окончательно, Вася был задет таким резким, неуважительным отношением, до сего момента ни разу не встречаясь с подобным. Какое-то время он думал о ней очень много времени и искал встреч, проходил специально мимо подъезда лишний раз, но, потеряв все каналы коммуникации, стал все же забывать. Противоречивые чувства переполняли его в тот далекий уже период времени. Его состояние души бессознательно искало того человека, который сделает ему больно, потому что на тот момент эти ощущения были для молодого человека неизведанными, незнакомыми, но видимо, потребность такая имелась. Он привык к некой склизкой политкорректности отношений с противоположным полом и поэтому воспринял прямоту и жесткость своей знакомицы, как правду и истину, отличающуюся по существу от всего того, что было ранее. Оленька, он так и не успел ее назвать этим ласковым именем, о чем, прямо сказать, продолжал мечтать, засыпая один на грязном холостяцком постельном белье, потрясла его тем, что четко выражала свою линию и не считалась с тем, каково ему от этого будет. Он привык, что женщины обычно начинали вешаться к нему не шею, желали стать его собственностью, а здесь с Василием абсолютно не церемонились, первый раз в жизни - и его мужское начало альфа самца, каким он себя полагал, это ущемило и возмутило. Настолько, что когда спустя какое-то время он снова встретил свою «Оленьку» в «Виниле», куда продолжал захаживать от томящего одиночества, пытаясь раствориться в зудящей толпе незнакомых тел, ощутил, что при виде ее градус температуры сердца поднялся мигом - за секундный момент, в который он понял: она - здесь.

- Ну и где твой парень?- заговорил Васятко сразу о том, что его волновало последние пару месяцев, хотя спокойно спать он тогда еще мог.

Ольга подозвала 19-ти летнего юношу. Они вышли с Василием на улицу поговорить тет-а-тет. Рябое, одутловатое лицо юноши показалась Васильку знакомым, выяснилось, что у них есть общие знакомые, а еще оказалось, что девушка дала некую надежду, а потом объявила, что у нее есть другой молодой человек, не только Васе.

- Что?- удивился 19-летний,- она со мной тоже сначала ласково себя вела, а потом объявила о том, что любит другого.

Картинка вырисовывалась прелюбопытная, на улицу вызвали Ольгу и хором сказали ей:

- Пошла от нас вон, шаболда!

У ребят было время обсудить ее поведение.

- Она,- предположил юноша с незабываемым лицом,- любит показать, что за ней мужчины гоняются, что у нее толпы поклонников, а на самом-то деле у нее никого и нет, выходит так.

Поверить в то, что скромная девушка, которую Василию хотелось защищать от всех бед этого злого, по его мнению, мира, способного уничтожить самую чистую душу, оказалась абсолютно бесчестным существом, окончательно он так и не смог. Ночью, когда полувлюбленный уже спал, раздался телефонный звонок.

- Что ты ему наговорил, гад! – Ольга была пьяна и настроена на скандал,- хватит лезть в мою жизнь и портить мне отношения с другими людьми.

«Напилась с горя?»,- подумал Ершов. И его не смутило, что звонок был произведен с того телефонного номера, который она неоднократно не брала, а несколькими часами ранее, в клубе, объяснила это тем, что это был рабочий телефон, который у нее забрали.

«Но все же позвонила мне сама!»,- завершил он свою мысль так.

Информации для анализа ее поведения становилось все больше, но ясности это не давало, чем и влекло.

- Твое неверие в себя,- сказала как-то ему Ольга,- это моя сила, ты боишься поверить в то, что если неделю не будешь звонить, то я позвоню тебе сама.

Ему хотелось, очень хотелось опровергнуть данное утверждение, но созданная дамой ситуация неопределенности травмировала его – он не мог почему-то оставлять волнующие его вещи в полу подвешенном положении, любил четкость, ясность и контроль, поэтому и не отступал, хотя и снова поставил точку в отношениях.

Вот такая обычная любовная белиберда.

Пытаясь отвлечься от нее, он начал копаться часами в интернете. В Прощеное воскресенье Ольга написала ему: «Извини за все!», а через пару недель после этого позвонила вечером и изъявила желание приехать, намекнув кокетливо и непринужденно на щекотливую тему плотской близости, вкрадчивые нотки которой стали уже звучать в их вновь возникшей переписке, по инициативе Васи. Но в тот вечер Ершов находился вдали от дома, на окраине Москвы, и отказал. В следующую ночь, в три часа от Ольги снова раздался звонок:

- Ты где живешь? Это Ольга! Сейчас я к тебе приеду.

От неожиданности у молодого человека, забредшего в этот момент на сайт корпоративной газеты компании «Bayer», скокануло давление.

«Запуск новой просветительской программы по оральной контрацепции,- высказывалось там мнение главы российского представительства компании «Bayer Schering Pharma» г-на Манфреда Пуля,- это хорошие возможности для повышения продаж» Также Ерш узнал, что в Бразилии «Bayer» организует летом празднование Международного Дня мужчин. «Эта дата еще не очень популярна,- заявляла на страницах издания госпожа Регина Лескура, менеджер по мужскому здоровью в бразильском представительстве компании «Bayer Schering Pharma»,- но в ее основе лежит желание дать миру более целостное представление о мужской красоте. Цель – продвижение мужских гормональных препаратов. За счет дополнительных расходов на рекламу мероприятие было широко освещено на страницах местных газет… Мы сообщили собравшимся о дефиците тестостерона… Мы хотим, чтобы у мужчин был такой же важный день, как и у женщин».

Василий никогда не ощущал дефицита тестостерона. Он в волнении закрыл сайт, забыл о своих измышлениях и пошел в душ, где стал ждать развития событий, ощущая, как страх и трепет не поддавались усмирению холодной водой.

Мечты сбывались.

 Ольга зашла, оглядела квартиру и устроилась на кухне. Вася начал с претензий:

- Я тебе не телевизор, чтобы меня выключать, не флейта, чтобы играть на мне, когда тебе вздумается.

Но ее слабо заинтересовали эти слова, она не хотела ни о чем говорить, и Вася быстро понял, что здесь и сегодня Оленька не для разборок и скандалов. Брать ее пришлось с легким физическим насилием, неделю Ольга жила с ним, наполнив холостяцкую жизнь прелюдией семейного счастья, часто повторяя ему: «Я – твоя», а потом все резко закончилось, и она исчезла.

Несколько месяцев Василий искал девушку, хотел понять, что же произошло, дежурил возле работы, ждал в подъезде, звонил, она избегала встреч и измотала ему все нервы настолько, что когда он все же случайно встретил Ольгу, снова в «Виниле», то единственное, на что его хватило – это дать ей пинка.

Ерш не выдержал и ударил девушку. Прибегает охрана, начинаются выяснения, Ольга параллельно просит каких-то знакомых вступиться за нее, Вася долго рассказывает им свою историю, они махают рукой, Вася остается с ней, и они едут к нему домой в ночь.

- Видишь загагулину,- указала девушка на непонятные цифры и слова, написанные на панели кнопок лифтовой кабины, когда они поднимались на его этаж.

- Ну?- недоверчиво и скептически отозвался Вася.

- Это из скорой помощи.. они так для своих помечают тех, кто их особо достает звонками… Чтобы другие знали, куда едут…

- То, что ты в шифрах спец, это я уже понял.

Утром она опять исчезает. В этот момент Василий отчаянно понимает, что любит Ольгу, но на счет ее отношения к себе он ничего точного сказать не может и инициирует новый виток преследований. Периодически она появляется в его жизни - приезжает к нему домой во время обеденного перерыва, Вася до сих пор не работает, две попытки устроиться не возымели успеха – через месяц он увольнялся и сидел дома, где его единственной радостью были периодические погружения в скоротечную пучину сладострастия. Ольга в этот час пыталась развеяться от унылого труда главного бухгалтера коммерческой фирмы.

С такой же периодичностью, с какой происходили их обеденные встречи, Ерш встречает Ольгу в компании с другими молодыми людьми за столиками кафе или в кинотеатрах и пытается устроить разборки.

- Зачем ты мешаешь мне жить,- обычно орет ему в такие моменты она.

Однажды после такой неожиданной встречи Василий караулит девушку у подъезда, отбирает у нее сотовый телефон и переписывает себе номер молодого человека, с которым она, видимо, созванивалась за некоторое время до посещения кафе, где он их застал вдвоем.

Двое молодых людей по инициативе Васи созваниваются, кооперируются и, начав обмениваться информацией, понимают, что Ольга постоянно лжет им обоим.

- Девочка очень любит деньги,- делится своим мнением компаньон этого любовного детектива.

Неопределенность, столь томящая Василия, исчезает, он делает окончательный вывод относительно ее поведения, и охладевает так, что при следующей встрече в клубе «Винил» уже не обращает на нее никакого внимания. «С ней все ясно»,- думает Ершов, и пытается знакомиться с другими. Ольга уходит в прошлое. Это побуждает девушку включить активность, и после нескольких знакомых ходов они снова начинаю жить вместе.

- Ты когда-нибудь замечала,- пытается прогладить отношения Ерш, – что обстоятельства жизни странным образом связаны с мыслями, о которых ты никому не говоришь. Эти наши случайные встречи в «Виниле»…

- Пошел в жопу,- безосновательно обижается она.

Совместная жизнь не ладится. Происходят постоянные скандалы. «Но у кого их не бывает»,- считает Вася. Ольга разбивает о пол квартиры телефоны, ей постоянно звонят какие-то мужики, как она говорит, по работе, часто Ольга прыгает на Ершова с кулаками, один раз он не выдерживает, толкает ее, после чего они снова расстаются.

 

3.

- И что делать то теперь?- задает риторический вопрос Вася своему философствующему приятелю, додику,- когда она ушла, я снова понял, что хочу быть только с ней, мне никто не нужен кроме нее. Больше, чем на один раз, мне нужна только она.

- Тебе надо устроиться на работу, получать хорошие деньги, возможно, она боится строить серьезные отношения с безработным, неустроенным человеком.

- Так ты же че мне говорил когда-то… про работу то,- Вася похлопал товарища по плечу.

- О… Нашел, что вспомнить. К тому же оба мнения имеют место на существование. Здесь нет истины. Все встраиваются в систему и начинают пахать. Я к другому пришел недавно.

- Ну, давай, давай, блесни.

- Видишь телек,- начал тот о своем наболевшем, они сидели с Ершом за столиком пиццерии, в противоположном конце зала на подвеске мелькал экран с новостями.- Основная цель центральных СМИ – не информировать население и не развлечение. Основная цель СМИ – управление массами, навязывание убеждения, что каждый человек – это не более, чем объект влияние власть имущих, но никак не субъект жизни, которая для почтенного зрителя начинает происходить только там, в эфире. Цель СМИ – ликвидация воли, мысли, деятельности, пассивизация, подавление любых жизненных сил, инициатив, активности. Почему? Они опасны власти. Жесткий сталинский режим НКВД сменился системой информационного подавления ФСБ. Методы сталинизма меркнут по отношению к тем психотропным информационным приемам, которые используют в репрессивном управлении через масс-медиа современные власти. Политика «разделяй и властвуй» реализована через пропаганду эгоизма, разврата, насилия, конкуренции. Нет необходимости тратиться на патроны, тюрьмы и штат палачей, новая экономика предлагает более дешевый и действенный метод террора, СМИ держит народ в неосознанном и постоянном психологическом страхе и под контролем, понять присутствие которых можно только тогда, когда выключишь на несколько месяцев все каналы. Это другой мир откроется! Например, я взял власть, но не хочу ее потерять. Вокруг постоянно появляются какие-то люди, которые что-то делают, и, причем, не хуже меня. Мне такие зарождающиеся конкуренты не нужны совершенно, они меня подвинут скоро. Заряжаю пластинку, которая ежедневно будет убеждать население, что все плохо, взятки, русские ничего не могут, ни на что не способны, все гибнет, не парься и не рыпайся. Помнишь песню группы «Кар-Мен»  - «Bad Russiаn». Группа «Киборг» пела песню «Плохой русский». Класс! Это же был хит… А первый диснеевский мультфильм, который нам показывали полгода по воскресеньям и его смотрели все, 100 % детей, почему-то был про утенка, который так любит деньги, что купается в них в каждой серии… Остальные сюжеты менялись, но этот фрагмент был постоянным – из серии в серю… Хочется ствол взять и в партизаны.

- По ФСБ - согласен… От них всего можно ожидать. Думаю не случайно они у нас правят в  «нашей раше»… Ольга знаешь, что мне учинила – примерно за неделю до того, как мы расстались, она абсолютно не задумываясь о правомочной нравственности своего поступка, залезает на мои странички в социальных сетях и обнаруживает переписку с одной бабищей… я ей там писал, что у меня падает к своей пассии интерес в половом плане. Шпионка фигова.

- Иконическое сознание, невызженное византийское наследие, литургическая империя….

- Что? По-русски говори. Летаргический сон?...

- Ничего, проехали… Чубайса лучше отрави. Он же во всем виновад. И евреи.

Ха-ха-ха

- Чем? Какой продукт его возьметь-то?...

Возникла пауза. Вася сломал следующую зубочистку, ему надо было тоже что-то рассказать.

- Помнишь Вована, что в министерстве работает?

- Ну,- промычал философ.

- Прикинь, с ним произошло что – он был послан начальником на некие курсы повышения квалификации. Во время занятий на его телефоне раздался звонок, он поднял трубку и услышал голос с кавказским акцентом: «Алло, Аслан?». «Извините, это не Аслан». Через минуту Аслана требуют снова: «Трубку не клади, когда я с тобой разговариваю, да, мне нужен Аслан, который вместе с Ольгой на «Гольфе» ездит… Как нет никакого Аслана?....Я из Махачкалы еду уже на поезде…Утром буду на вокзале…». Вова выключает звук телефона, продолжает учиться, потом идет спать, это было на какой-то базе, а с утра берет телефон, включает звук, и обнаруживает 58 неотвеченных вызовов! 58! С одного и того же номера. Это какой мозг надо иметь, чтобы всю ночь звонить? Или он там упоротый был. Зачем такие люди едят в Москву?...

Владимир Лизогамский. был евреем, учился на JR - курсах по связям бизнеса с государственными структурами, и планировал стать профессиональным лоббистом, а в качестве хобби увлекался марихуаной и склонялся к вольному оккультизму – пытался соединить в свое личное персональное мировоззрение фрагменты всех религий, особенно предпочитал философию йоги. В детском садике Вовочку за то, что он долго одевал колготки, воспитательница, не имеющая возможности разорваться между ним и остальной группой, била этими самыми колготками по лицу.

- В Америке есть целые улицы, где живут лоббисты. Все легально. Думаю, у  нас тоже так скоро будет.

 

4.

Жизненное кредо Ольги можно выразить в следующих предложениях, которые она неоднократно в слегка завуалированном виде размещала на сайтах знакомств: «Отдамся в жены тому, кто готов инвестировать средства в мое тело через организацию курсов в спа-салонах и освобождение от работы. Уверена, что этот решит все мои проблемы. На такое способен только настоящий мужчина».

 Ее дед и бабка были крестьянами, но она еще в школе на уроках истории поняла, как жили дворяне и захотела того же, а когда стала видеть подобное на улицах, то вожделенный предмет оказался совсем рядом и кстати, ее формы влекли мужчин, что будоражило потенциал американской мечты этой девушки. С одним из них она даже сходила на выставку – «Мир английской королевы Грэй Келли», на которой были представлены вещи монаршей особы.

Ох, уж эти уроки истории.

К слову сказать, генеральный директор и одновременно собственник компании «ТермосСуп», куда Ерш был принят на работу, на уроках истории понял, что общество делится на рабов и рабовладельцев, после чего сделал соответствующие выводы о том, в какой лагерь надо стремиться. Ему тогда было лет 10. В 40 во время интервью пронырливый журналюга задал таки уже миллиардеру г-ну Тобанову вопрос, рассчитанный на вскрытие ценностного мира.

- Господин Тобанов,- спросил интервьюер,- нередко в сложные периоды человеку приходиться ставить интересы дела, компании выше своих личных интересов. Почему сотрудник должен это делать? Каков потенциал такого отношения к работе?

- Это невозможно. Человек не может ставить чужие интересы выше своих собственных. Потому что он по натуре – эгоист...- дернулся Тобанов, но потом опомнился, посмотрев на фразу глазами глубокомысленного читателя некоммерческой жилки,-  …только писать об этом не надо. Ладно?....

Многие считали умение лгать свои конкурентным преимуществом.

Поводом для Ольги не верить в искренность Василия было то, что в моменты их многочисленных расставаний он не  ждет ее, терпеливо и сдержанно, а вступает в заведомо непродолжительные романы исключительно удовольствия ради, о чем между ними частенько идут разговоры и прямые обсуждения – с кем, когда и зачем.

- Я к ним ничего в сердце не чувствовал,- пытается объясниться Василий,- это было всего лишь тело, ничего страшного в этом нет. Я люблю только тебя. С ними я просто спал. Мы же от обезьян произошли. Рефлексы. Для меня это, как поесть или чаю попить. Это было без чувств. Чистая физиология.

Ольга все равно снова уходит, счет этим расставаниям уже не ведется. Через 3-4 недели Вася снова ее ждет у подъезда, пытается разобраться и вернуть к себе, но ничего не получается. Молодой человек начинает осознавать, что занимается бессмысленной деятельностью, и снова приходит к нетвердому выводу - видимо, им быть вместе не судьба - но при очередной случайно встрече в ослепительном «Виниле», хозяевами которого являются представители древнего армянского этноса, в ответ на ее «Здрасьте» резко осознает, что все же обстоятельства не позволяют им расстаться. Ночью, в кровати, Ольга подтверждает эту его мысль, а потом исчезает, не забыв уведомить состоявшегося недавно менеджера по проектам, что у нее есть молодой человек. Васю это не удивляет. Ощущение, что у нее кто-то есть в личной жизни еще, присутствует постоянно, но влюбленный Ершов всегда допускает мысль, что это всего лишь излюбленная женская игра на чувствах и ревности. Молодой человек Ольги проявляется вечером в виде телефонного звонка. Встреча назначается на стройке, Василий берет с собой несколько боевых товарищей, парнем Ольги оказывается охранник из провинции, что никак не соответствует ее запросам.

- Если мы сейчас подеремся,- говорит он,- то в ее газах будем двумя идиотами.

«Это была шутка?» - орет он ей в трубку, но там уже раздаются короткие звонки. Они целый год то сходятся, то расходятся, наш герой продолжает слежки, знакомится с ее молодыми людьми, после их разговоров они рвут с ней отношения, она недовольна и устраивает скандалы. Эта бесконечная психопатическая череда, где каждый пытается сделать другому больно, завершается тем, что, после взаимных обвинений, в ее съемных апартаментах девушка со словами - «Ненавижу тебя» - разбивает о его голову икону Иисуса Христа, подаренную ей мамой, воспитавшей в одиночку Оленьку и ее брата…

- Озверела совсем. Я тебя люблю. Ты это слышишь. Очнись,- защищается Вася, он старается ее больше не бить.

 Оцепеневшая от случившегося девушка теряет сопротивляемость. Он забирает у нее дорогущей фотоаппарат, заманивает к себе, где удерживает ее все наступившие выходные дни, потом гоняется за ней по дорогам, беззастенчиво нарушая правила дорожного движения.

Работа в Группе компаний «ТермосСуп», сыгравшая впоследствии определенную и значительную роль в его жизни, позволяет Василию достаточно скоро приобрести подержанную отечественную «Ладу» 12 серии.

Услышавший его историю гибэдэдэшник, отпускает Василия без штрафа, сообщая, что у него точно такая же ситуация…

- Желание женщины – это закон,- говорит гибэдэдэшник,- а желание мужчины – это статья.

Вася делает окончательный вывод, что все женщины – твари и затихает. Через какое-то время Василию звонит участковый полиции – Ольга написала на него заявление. Альфа-самец приезжает в участок и оставляет объяснительную записку, в которой излагает то, как его достала вторая половина. Полицейские тоже прекрасно его понимают:

- Ставь точку последним, а то покоя не найдешь.

Вся страна поддерживает Василия Ершова и понимает его типичный случай.

Он жрет себя, буквально обгладывает, поедает малейшие проявления мирного духа - в считанные минуты они затлеваются саранчой осуждающей проказы и эпидермисом лютой обиды. Так плохо, как теперь, ему не было никогда в жизни. Чтобы выйти из этого состояния, Василий решает играть на ревности - находит сообщницу, вывешивает в социальных сетях фотографии с ней в обнимку, они вместе ходят в «Винил», Ольга приходит в бешенство, сама приезжает к нему.

- Я знаю, что у тебя есть девушка. С кем ты хочешь быть?

- Я хочу на тебе жениться!- говорит Вася.

Она садится в свою недавно приобретенную машину и едет к другому, отдается ему, потом возвращается ночью к Васе и сообщает, что хочет за него, Василия, замуж, остается ночевать, а утром сообщает:

- Мне было плохо, надо было побыть с мужчиной, я тебя использовала, как моральную помойку.

- Иди в жопу, сумасшедшая идиотка!

Вася звонит ее очередному молодому человеку, тот подтверждает, что вчера у них была близость. Отношения снова прекращаются, потом опять «Винил», Вася игнорирует даму сердца, он уже порядочно устал от всего этого дурдома.

- Я тут, псих! Что ты ничего не делаешь?- она пытается его завести(развести).

- Мне это перестало быть интересным.

- Нет у тебя никакой девушки.

- Отстань.

Через два часа они выходят на улицу, на то самое крыльцо, теперь по инициативе Ольги:

- Мы с тобой никогда не будем вместе, мы будем друзьями, а с этой сукой ты счастлив не будешь.

- Мне пофигу, пока, до свидания.

У него уже простатит.

«А может, она его подговорила, чтобы он сказал, что у них была близость»,- мелькает в его голове.

Еще какое-то время она появляется раз в месяц, потом исчезает, он ее ждет, не  может ни есть, ни спать, думает, думает, думает, хочет что-то решить, но ему нужны факты, голые факты, но рядом так много эмоций, что разобраться в сути происходящего нет никаких сил. Вася покупает мобильный телефон, устанавливает услугу «маячок» и, прикрепив к ее автомобилю, начинает следить, постоянно наталкиваясь на расхождения в показаниях услуги и ее слов о местонахождении. Она говорит, что любит его, а потом обвиняеть:

- Я от тебя заразилась венерическим заболеванием, ты спишь с кем попало, у тебя все связи одноразовые, ты – дикий неандерталец.

Но он уже ей не верит, кажется, что окончательно, пытается выкинуть из головы и, робко зайдя на ее страничку в социальной сети с чужих аккаунтов, вдруг видит, что на центральной фотографии размещено ее изображение, где на безымянном пальце одето то самое обручальное кольцо, которое он ей когда-то дарил со словами:

- Я тебя люблю и хочу прожить с тобой всю свою жизнь…

«Почему все так произошло»,- думает Вася столь часто, что в череде любовниц, которые готовы бегать за ним и приходить по первому требованию, он продолжает тосковать по чувству так называемой любви, отсутствие которого в будущем его так страшило и заставляло вновь и вновь включаться в промерзшую истерию, соединившую двух людей этого дивного мира страннейшим болезненным образом.

Но с другой стороны, Вася набрал достаточно фактов, чтобы наконц-то сделать четкие выводы.  И выводы эти были таковы. Ольга проводила свою жизнь тем, что снимала квартиру, цепляла по интернету ребят лет на 4-7 младше себя, и после коротких 1-2-3 встреч предлагала напрямую им остаться у себя. Часто ездила к ним с этими целями на своей машине. При том, что расстояние от ее дома до работы  было в шаговой доступности, машина, как и свободная всегда квартира, была нужны исключительно для этого. Ему такой человек был не нужен. Происходившее с ним стало напоминать помутнение рассудка.

«В это сложно поверить. Я ухаживал за ней, стремился к ней,- пытается объяснить себе Вася произошедшее,- так как предполагал, что ничего подобного мое сердце уже ни к кому ощутить не сможет никогда, а этой пустоты я очень не хочу».

- Наори на меня!- часто повторяла ему Ольга,- мне нужны эмоции.

 

5.

Женская логика такова – говори самые противоречивые утверждения и смотри то, за что будет цепляться мужчина – таков он и есть.

 

6.

История Группы компаний «ТермосСуп» берет свое начало в середине 70-ых годов XX века, когда недалеко от Московского института торговли и общественного питания была построена большая трехэтажная столовая, где по субботам и воскресеньям студенты проводили свои праздничные вечера. Студенческая жизнь кипела, но уже тогда для кого-то она перестала быть беззаботной. Организация вечеров не могла происходить без участия человека, который бы отвечал за массу вопросов и готов был взять на себя ответственность, как за чужие неудачи, ошибки и просчеты, так и стать под прицел вездесущих бездеятельных критиков. Нелегко бремя общественного работника, но, видимо, именно в те молодые года совершается определенный отбор лиц, в чьи руки со временем будут переданы более серьезные, значимые дела. Или неожиданно переданы не будут, ибо каждый наш шаг не проходит бесследно.

Среди советских студентов 70-ых годов наиболее социально активные выдвигались на две позиции – секретарь парткома и председатель профкома. Третьим человеком среди студентов после них в Московском институте торговли и общественного питания был председатель совета кафе – он рассматривал заявки на проведение вечеров, с ним согласовывалась тематика мероприятий, программы, в его руках была власть над графиком предоставления столь дефицитных по выходным квадратных метров недвижимости. В кафе приглашались на выступления артисты и музыкальные ансамбли, здесь разворачивались первые настоящие любовные романы, от которых были не застрахованы даже и должностные лица начальной степени посвещения в советскую иерархию.

Из вечера в вечер, из выходного в выходной рабочие отношения между барабанщиком вокально-инструментального ансамбля, выступающего на студенческой площадке, и председателем совета кафе завязались в те теплые, еще наивные переплетения характеров, какие обычно увлекают юные сердца и позволяют кажому из действующих сторон отдавать второй своей половине все внимание, весь интерес.

Однако сие не относится к общественным работникам, у которых все идет по-иному.

Активная, оптимистичная, периодами самоуверенная Людмила Бубицкая, которая уже в школе была секретарем комсомола и  бессменным ведущим вечеров самодеятельности, не могла ограничить свою энергетику в рамках руководства даже становившимся слегка семейным студенческим кафе. Ей было интересно все, что происходит вокруг. Никаких рамок и границ, тем более, в стране победившего интернационала.

В девичьем по своему составу Московском институте торговли и общественного питания существовал один факультет, который имел особый статус. Здесь учились уроженцы Африки, Южной и Центральной Америки, Азии, периодически проходили вечера, посвященные дню независимости того или иного государства, на вечера приглашались послы, консулы, дипломаты, а, чтобы разбавить всю эту диаспориальную встречу, деканат вуза направлял туда группу активных, образованных советских девушек. Людмила Бубицкая любила танцевать с высокопоставленными чиновниками, быстро училась такту и манерам, но никак не могла представить, что эти события увеселительного характера явятся фрагментами того самого отбора, который приведет ее в кожаное кресло директора по корпоративным клиентам крупного российского холдинга. Где ей из года в год придется уже работать с высокопоставленными чиновниками России, Украины, Казахстана и других государств региона.

 Роман с барабанщиком завершился браком, который быстро распался, подтвердив верность риторического вопроса, который ей однажды задавал во время медленного танца студент-медик из Дели, в кафе его привели знакомые: «В капиталистических Европе и США 30 % браков завершаются разводом, в Индии – 1 %. За кем будущее?»

После окончания института Людмила была направлена на работу в Главный вычислительный центр Роспотребсоюза инженером-экономистом, где, ввиду преимущественно цифирного рода деятельности, она не задержалась. Вскоре девушка устроилась работать экономистом в Министерство сельскохозяйственного машиностроения, где ее опять потянуло к общественной деятельности. Как член профкома министерства, она занималась организацией летнего отдыха для детей в пионерских лагерях, была членом бракеражной комиссии в столовой, ежедневно оценивала качество блюд.

Когда два министерства – сельскохозяйственного машиностроения и автомобильного – в чиновничьем экстазе прогнозируемых серьезных перемен слились в одно, Людмила Бубицкая перешла трудиться в отдел сбыта сельскохозяйственной продукции хозяйственного управления новой государственной структуры в стране Советов.

Смена вывесок, перемена названий, всевозможные причудливые реструктуризации и в 80-ых годах были одним из немногих бюрократических приемов реформирования, за которым, по большей части, скрывалось обретение кем-то новой властной области полномочий, а открытие горизонтов, возникшее в судьбе товарища Бубицкой, скорее было связано с тем нюансами, о которых документов не остается.

Ее так увлекла живая работа с директорами сельскохозяйственных предприятий, встречи, размещения, переговоры, что начальство заметило трудовой азарт девушки и предложило ей создать при министерстве стол заказов. Под проект выделили площадь, обустроили помещение. После кропотливой работы по официальному оформлению новой структуры, стол заказов бы прикреплен Госторгинспекцией к магазину «Диета» на Проспекте Мира г. Москвы.

Наум, оборотистый директор продуктового магазина «Диета», был настолько активен, что его деятельный настрой соответствовал мощностям Людмилы Федоровны, они профессионально сошлись, стол заказов министерства неизменно был забит колбасами, сметаной, птицей, творогом, другими яствами.

 Министерские пополняли кошелек торговца.

 Именно тогда у Наума мелькнула мысль о том, как все было бы прекрасно в этой стране, если бы такой ассортимент можно было бы предлагать широким слоям населения. О том, что разнообразие товаров на рынке приведет к сравнению собственности и расслоению советского общества, он тоже прекрасно знал, вплоть до детонаторных последствий такого будущего для всей коммунистической системы ограниченного потребления.

-Начальник-то где?- ворвавшись как-то в «Диету» на всех парах, поинтересовалась Людмила Федоровна у молодого человека, разбирающего при входе коробки с товаром.

Ей было как всегда некогда, она куда-то торопилась. На улице ждала машина, по министерской привычке припаркованная с нарушением правил.

- Там где-то,- небрежительно, не по чину, то ли отмахнулся, то ли отхамился парнишка.

«Хм,- подумала Людмила Федоровна,- тоже мне гусь. Ладно… Потом с тобой разберусь». Но дел было невпроворот, внимание ее закономерно ушло в область кабинета директора магазина, с которым ей необходимо было решить ряд рабочих вопросов.

Дефицит курсировал между двумя точками без перебоев, все министерство было крайне благодарно и радо, систематически получая долгожданное питание. Система требовала развития. В стол заказов возникла необходимость ввести должность продавца.

-Алло,- услышала вскоре голос Наума Людмила Федоровна,- помнишь разговор на счет продавца. Нашел я тебе человека. Толковый. Ко мне пришел из кафе, что в спорткомплексе. Контактный. За полгода со всеми моими клиентами связи навел.

- Ладно, поняла, засылай.

На следующий день в министерство вошел молодой человек, в котором Людмила Федоровна узнала того самого паренька, что отмахнулся от нее несколькими месяцами ранее. Парня звали Олегом.

В столе заказов на должности продавца Олег задержался недолго. Он, конечно, ответственно подходил и к обслуживанию работников министерства, и к труду с топором в руках над мясом, а ему нередко приходилось кромсать прибалтийские окорока на удобоваримые для продажи части, но его способности были явно выше, чем-то, что ему приходилось здесь делать. Людмила Федоровна при расставании определила своего продавца так: «насыщенный товарищ».

 Олег никогда не рвал тех связей, возникающие у него на том или ином участке судьбы. И когда руководитель спортивного комплекса, в кафе которого молодой человек работал после армии поваром, объявил негласный конкурс на должность директора кафе, то долго место это вакантным не было. Спустя некоторое время Олег покинул «Диету» и, преобразовав кафе в ресторан «У Карася», занялся управленческой деятельностью. Название было выбрано не случайно. Карасевы – была одна из родовых ветвей его предков.

 Ветви, стволы, корни, взаимосвязи.

 Как уже говорилось, умение продолжать отношения с теми людьми, с которыми прекратился путь по общей дорожке, научили Олега одному из законов бытия. Все мы едем по одной многополосной магистрали времени, постоянно перестраиваемся из ряда в ряд и нередко снова встаем в такт с теми, с кем уже когда-то, как принято говорить – «случайно» - ехали рядом.

 Обосновавшись в ресторане, создав, согласно нормам бизнеса начала 90-ых, товарищество с ограниченной ответственностью «Компромисс», Олег нуждался в человеке, который имел бы хорошие контакты в кругу производителей съестных продуктов и сельскохозяйственного сырья. Тем более, надвигался экономический кризис краха государственной системы, в магазинах стояли часовые очереди за хлебом, и на ресторан, по твердому убеждению нового перспективного директора, подобная ситуация не должна была никак повлиять.

- Алло, Людмила Федоровна, приветствую вас стоя…

Бубицкая, чуть поколебавшись, решалась на все самые невообразимые, неожиданные предложения, которые к ней шли - не долго думая, она согласилась войти в товарищество с ограниченной ответственностью «Компромисс» на определенных процентах. Первый деловые задачи в новом бизнесе нередко заключались в том, что Людмиле Федоровне приходилось после работы в министерстве, которое уже начало лихорадить, ехать в ресторан, вставать к раковине и мыть посуду, однако, клиент шел, и не делать этого было глупо.

 На 30 посадочных мест «У Карася» претендовали в основном обеспеченные новые господа столицы, которые после тренировок по теннису и футболу заходили сюда отужинать.

 Государственные, трестовские рестораны закрывались, частный бизнес набирал обороты. Россия становилась капиталистической страной, что выражалось не только в разделении общества на 93 % наемных работников и 7 % работодателей, но и, скажем, в прокатившейся второй волне железных занавесов. За год население отгородилось от мира миллионами железных квартирных дверей. Эпидемия свободы набирала обороты. 7 % ускоренно богатели и хотели получать сервис не такой, какой имеют остальные 93 %. Ресторан «У Карася» быстро обрел постоянных посетителей – тех людей, которые уловили веяние новых перемен и имели массу общих интересов. Кушать сюда приходили те, на чью долю выпали функции инноваторов, каждый из которых по-своему справлялся с возложенными на них обязанностями и появившимися возможностями.

 

7.

Обязанностью кормить сотрудников «Москапстроя» после того, как государственная столовая данного учреждения быстро загибалась, один из вице-президентов этой структуры, прекрасно разбирающийся в нюансах строительства, но ничего не понимающий в питании, был озабочен так сильно, что, зайдя после тренировки в ресторан «У Карася», предложил это дело молодому директору элитного ощепита, которого до этого видел всего несколько раз. Олег был весьма удивлен такому повороту событий, но схватил его обеими руками. Так у ресторана появилась возможность получить первого корпоративного клиента. Шел 1991 год. Волки, еще не усвоившие англо-саксонский стиль жизни, когда за внешней респектабельностью – джентльменский крой, костюмы, запонки – стремление агрессоров уже принято скрывать, вуалируя его, скажем, заботой о социальной справедливости или экологии, наглядно демонстрировали свое отношения в жестах, словах и поступках. Это были то ли деды армейские, то ли паханы с зон. Стать бандитом для подавляющей массы молодых людей из вполне приличных советских семей было желанным будущим, чуть ли не единственной возможностью для самореализации, остальные занятия разом и полным размахом обрели статус второсортных.

Олег, еще на армейской службе в Аджарии, на советско-турецкой границе, где он вызвался быть поваром, видел дедов и быстро понял выгоду близости к самому важному человеческому ресурсу – пищеблоку, хотя и был однажды бит борзым разведчиком пограничных войск части, которого во многом ставило в ранг руководителя устойчиво пренебрежительное отношение к младослужащим. За почерпнутую от него деталь поведения Олег был благодарен. Учиться он любил.

 - Все товары,- говорил начинающий ресторатор Людмиле Федоровне, когда они подъезжали к столовой «Москапстроя»,- походят несколько стадий, все циклично. Согласно разработке Бостонской экономической школы…. Гости – это когда покупатель имеет вопросы к товару… Понимаете, да… Звезды – это когда в продукт поверили и активно скупают его… Коровы - рынок стал привлекательным, слетелись конкуренты, но наш товар еще лидерует… Собаки - дело уже ничего не дает, но мы на что-то надеемся…. Еще не понял, относятся ли к этой схеме блюда…

- Ну, думайте.

В столовой «Москапстроя» главенствовал развал - сломанное оборудование, грязь, мухи – интерьер резко отличался от того привычного, что окружало работу Бубицкой в ресторане при спорткомплексе «Олимпийском».

-Нет, нет и нет. Здесь я работать не буду. Зачем нам это надо... Зачем это убожество поднимать… Я не «Тимур и его команда».

Однако, через некоторое время, после ужина в компании с вице-президентом «Москапстроя», после замаячивших перспектив получить от государства 2 миллиона рублей заемными, после все возрастающей у Олега уверенности в необходимости этого рискового шага, Людмила Федоровна дала согласие на вхождение в дело. Тем более, работа в Министерстве все больше и больше напоминала бардак, рушились связи,  терялся контроль, исчезали цели и задачи.

Для деятельных людей задачи нужны всегда, а стремление и готовность брать огонь на себя – это одна из движущих сил их психики. Идея вице-президента «Москапстроя» отдать функцию питания частному стороннему подрядчику на сто процентов подгонялась обстоятельствами под идею Олега взять у государства функции питания в свои руки. Взаимоусилюящие пазлы дали возможность увидеть широкие горизонты - увидеть сквозь, как уже говорилось, сломанное оборудование, грязь, армию голодных мух - увидеть достаточно быстро.

 Спустя год предприятие питания на «Москапстрое», организованное Олегом и Людмилой Федоровной, уже осуществляло не только питание сотрудников учреждения, но и предоставляло банкетное обслуживание для наивысших чиновников Москвы, которые приезжали на «Москапстрой» на праздники.

 Питание для сотрудников «Москапстроя» согласно договору должно было осуществляться с минимальной наценкой - дохода дело не приносило - это не было неожиданностью для коммерсантов. Проект хотелось бросить, тем более, когда ресторан «У Карася» получил конкурентов в округе и перестал обеспечивать свой персонал и персонал москапстроевской столовой необходимыми доходами. Нужны были деньги, срочно и много. И Олег нашел-таки новый источник добычи денег на стороне. О новой столовой быстро узнали вокруг, за горячими обедами, произведенными на кухне «Москапстроя», стали приезжать представители коммерческих фирм, чьи офисы располагались в центре столицы, и им-то питание можно было предлагать с наценкой, позволяющей содержать штат работников довольным своим окладом. В таких ситуациях зарождался рынок кейтеринга.

Появляющиеся фирмы имели необходимость в качественном быстром обеденном питании, а Олег умело заводил, поддерживал и развивал знакомства с теми, кто эти фирмы открывал, количество клиентов росло.

Познакомившись с Александром Садовниковым, который организовал постсоветское event-агентство и проводил для состоятельной публики увеселительные вечера, Олег был приглашен на банкет, кухню для которого обеспечивала французская компания со 140-летней историей в кейтеринге «Potel et Chabot». Ресторатор стал присматриваться к этому виду бизнеса и, наконец, сделал Садовникову предложение:

- Давайте питание на праздниках вам будем делать мы. Это будет дешевле, чем «Potel et Chabot». Мы уже давно кормим обедами государственную структуру, банк, ряд средних фирм. Я не претендую сразу на обслуживание лучших ваших клиентов, эти риски преждевременны.

Так у Садовникова появилась возможность предлагать свою услугу для небольших мероприятий, организаторы которых не могли решиться на уровень цен «Potel et Chabot»». Олег и Людмила Федоровна организовали питание на банкете при открытии первого салона «Mitsubishi» в Москве. Спрос на услугу быстро рос, незаметно появилась необходимость в постоянной группе молодых людей, которые готовы были бы часть своего свободного времени обменивать на деньги, которые им платили бы за работу официантами. И в 90-ые, и в 00-ые самый лучший официант – это студент. На этой почве Олег стал развивать отношения с постоянным клиентом ресторана «У Карася» - преподавателем физической культуры Педагогического института им. Н.А. Крупской Павлом Борисовичем, который приходил в спорткомплекс «Олимпийский» поиграть в футбол.

 Веселый, задорный педагог быстро осознал свой весомый ресурс, а его ресурсом были студенты вуза, которым Павел Борисович подбрасывал подработку на мероприятиях Олега, и, осознав важность этой функции в бизнесе, стал партнером в разрастающимся деле. С такой командой родилась готовность к масштабным действиям, которые сами и нашли коммерсантов. Александр Садовников предложил Олегу провести праздничное мероприятие для 2000 сотрудников радиостанции «Маяк» в Гостином Дворе. Суеты, конечно, было в разы больше, чем до этого, на небольших мероприятиях для сотни гостей, но и прибыль получена была уже настоящая. Именно здесь появились первые деньги, которые можно было куда-то вложить. Выбор естественно был сделан в пользу материально-технической базы – так предприятие, ставшее впоследствии холдингом, обзавелось своей посудой, хорошими вилками, тарелками, чашками и ложками. Несколько лет работы дали первый ощутимый результат и помогли поверить в правильность избранного пути. Олегу на тот момент было 26 лет. Спустя 15 лет, когда Ерш устроился работать менеджером по проектам в крупных российский холдинг, в Группе компаний «ТермосСуп» было три основных акционера – Олег Валентинович Тобанов, Людмила Федоровна Бубицкая и Павел Борисович Журавлев. Для 15 000 сотрудников холдинга, среди которых оказался наш герой, история старта их бизнеса была неизвестна.

8-9 главы