Отец Владимир Александров, священник храма Покрова Божьей Матери в селе Хомутове (Щелковский район), много лет, будучи военным, занимался системой спасения летчиков, а сейчас спасает души. Сегодня, через несколько дней после совершения ежегодной торжественной литургии в память Щелковских новомучеников и исповедников, нашему изданию в эксклюзивном интервью он рассказывает о главном выборе современного человека.
- 1 июля - день поминовения ново мученика Александра Крутицкого, служившего в храме с. Хомутова и расстрелянного в 1938 году на полигоне в Бутове. Гонения на церковь – это не только строчки в учебниках и книгах, но и непосредственная реальность Щелковского района. Репрессии свершались перед глазами людей, живших здесь, в Щелково. Отец Владимир, скажите, знаете ли вы свидетелей тех событий?
- Непосредственных свидетелей не знаю. К нам приходят члены семьи Александра Крутицкого. По их просьбе, на территории церковного кладбища была похоронена одна из его родственниц. Такое редко происходит в церковной практике...
Во время отпуста мы в каждой службе поминаем иерея А. Крутицкого, вспоминаем его жертвенное служение. Во время проповедей часто рассказываем прихожанам о его жизни. Я постоянно напоминаю себе и прихожанам, что мученики – пример поведения при экстремальных, форс-мажорных ситуациях. Нам всем надо будет отвечать за свою веру, а серьезная дилемма может встать перед каждым - что выбрать – крест или хлеб. Именно так. Дилемма перед человеком встает именно так - она не будет касаться ни ИНН, ни «666», ни электронного паспорта. Будет все ясно и однозначно – крест или хлеб.
- Для вас, как для священника, сейчас есть такие форс-мажоры?
- Нет. Слава Богу, сейчас такой период, когда мы, заблудшие овцы, потихоньку возвращаемся в стадо Пастыря Иисуса Христа. Я сам бывший военный, в прошлом атеист, коммунист. После 10 класса я в армии – Харьковское военное училище, потом Военно-воздушная инженерная академия им. Н.Е. Жуковского. Окончил ее в 1973 году, по распределению попал в п. Чкаловский. Служил Родине. Был секретарем парторганизации отдела. Сейчас уже более 15 лет служу священником.
Ко мне подходят военные, говорят, что проблемы у них – по здоровью, на службе, ищут выход. Я им говорю - начните читать молитвы, Евангелие. На Небе ведь, как на земле. Если люди отвернулись от Бога, то и Бог отвернется от людей.
Сейчас у нас период возвращения христианских ценностей в жизнь людей. Возвращение должно быть не дискретно, не фрагментами и по ситуации, а надо постоянно идти к Богу. Это трудно… Ведь Господь прибывает в немощи, как раз в этих форс-мажорах, через них приходит. Хотя для каждого исторического периода крестные пути свои. Сейчас у нас нет угрозы смерти за веру. Нам жизнь не ставит жестких условий. Слава Богу. Жизнь идет тихо-мирно – служба, молитва, служба, молитва. Молимся, чтобы в ближайшие времена ничего такого ужасного, как было в прошлом веке, не произошло. Государственные мужи тоже держат сторону православия. Все спокойно.
- В чем крестный путь, если пока не надо выбирать между хлебом и верой?
- Спасение не всегда идет через физическое мученичество. Духовная брань предполагает тоже серьезные выборы, решения, дилеммы.
У меня мама была секретарем партийной организации в Луганске на крупном заводе. Я был некрещеный. Мама запрещала говорить мне про Бога… Представляете. Покрестился я через 2 дня после увольнения из армии. Следом за мной крестилась вся семья – жена, дети, а в Луганске – мама и брат. Они сейчас верующие люди. Но это семья – это близкие люди, они поняли и меня, и основы православной веры, хотя так бывает не у всех, и это тоже испытание.
По-другому у меня все складывалось в моем профессиональном коллективе. Друзья по войсковой части, когда я пришел к Богу, восприняли это с непониманием. Говорили: «Как так, вы – партийный работник и вдруг стали священником»?! Они не знали, что Господь может перевернуть в голове человека «хорошо» и «плохо» на 360 градусов. Он у меня перевернул жизненные ориентиры через смерть сына. Сын умер в 23 года. Когда сын умирал у меня на руках, я не знал о Боге. По воскресеньям утром я вместе с друзьями ходил в баню. Много лет. Когда сын умер – первый вопрос – «Почему мне»? Я думал – «Рядом столько людей хуже меня…» - как мне казалось. Почему Бог забрал у меня сына? Ошибочно я выступал в роли судьи. Так нельзя. Господь лишь судья. Я стал искать истину. Познакомился с буддизмом, индуизмом, экстрасенсорикой... Пока не попал к отцу Власию. Он ныне мой духовник. Батюшка мне сказал при знакомстве – «Иди в священники». Я сказал – «Куда?.. Нет, не пойду. У меня баня, друзья, жизнь своя налаженная». На тот момент я работал в банке, в службе безопасности, получал 670 рублей. Это было очень много. В Звездном городке после увольнения на пенсию мне платили 130 рублей. После них я стал получать 670. И тут я должен от всего этого отказаться? Нет! Но меня со всех сторон обложили…
Поехал я как-то в Иерусалим на экскурсию, там вне программы попал в один из монастырей - ко мне подошла схимница и повторила то, что говорил о. Власий! Еще другие сигналы шли, что я должен стать священником. Я серьезно тогда задумался. На тот момент я окормлялся в Богородицерождественском храме в Аниськино.
Говорю батюшке: «Если я стану священником, сколько вы мне положите»?
«Если очень напрягусь,- отвечает он,- 130 рублей».
Я снова: «Нет, мне надо помогать дочке, маме».
Потом вдруг раздаются звонки – дочка устроилась на вторую работу, маме пенсию подняли. После этого я устроился работать у о. Сергия в Аниськино старостой в храм, потом стал дьяконом, священником служу уже 17 лет. Это перерождение произошло не по моему желанию. Вопреки ему. Господь для всех впервые пришедших к Нему посылает чудеса. Чтобы человек поверил. И если он поверит, то пойти против течения будет возможно.
- Против какого течения?
- Я когда к Богу пошел, сослуживцы сразу стали говорить – «Мы тебя не понимаем. Не надо нам этих сказок». 90 % из них были некрещеные. Они не пошли в храм со мной. Закрывали рот. Много позже они уже стали креститься, задавать вопросы, слушать. А сначала – жесткое неприятие.
То есть в современных условиях подвиг – это пойти вопреки обществу в храм. Такие движения пока единичны для нашего социума.
Подвиг в том, чтобы услышав призыв Божий, пойти. Отделиться от компании сложившейся – это подвиг. Многие православные, те, кто идут к Богу, теряют связь с теми, кто к Нему не идет. У меня не осталось друзей в прошлом. Они, прикрываясь своей занятостью, банями, делами, не идут к Богу. Христианский подвиг сейчас – это найти в себе силы и сойти с наезженных рельсов светской компании. Я когда перестал в баню ходить с друзьями по воскресеньям утром – это же был вызов им всем, укор. Но пришлось разрывать отношения, которые не вели к Богу, а толкали в направление противоположное. Это подвиг души – стремление к Богу. Надо заставлять себя, по-другому движения к Богу быть не может. Выполнять обязательства, молитвы, приходить в храм. Это тяжело поначалу. Ибо все мы понимает где-то в самой своей глубине - если ты пошел к Богу и отвернулся, потом тебя Бог воспримет труднее. Ибо Бог видит, что ты непостоянный. Этого мы и боимся. Но, все же, народ идет в храмы. Медленно, но идет. Храмы строятся.
Алтарь – это как атомный реактор. Чем больше точек, реакторов, алтарей в нашем Щелковском районе, тем чище жизнь становиться. Храм открыли, смотришь, и пьянство прекратилось. У нас с матушкой, а мы ежедневно молимся, самый чистый подъезд в доме, самый спокойный.
Наличие храма – это волны благодати вокруг. Они настигают людей, те сами не понимают, что происходит. Когда человек читает молитвы, вокруг него образуется молитвенное поле. Не зря говорится - спасайся сам, и вокруг спасутся тысячи. В центре жизни человека должно быть спасение своей души через соблюдение заповедей – возлюби Бога и возлюби других, как самого себя. Не везде эти установки приняты, усвоены, опробованы жизненным опытом, вот и приходится идти против мирского течения.
